На принцип
Юмористический рассказ
В дальних плаваниях, после больших океанских переходов, когда перестаешь отличать небо от моря и время отсчитываешь не сутками, а месяцами, начинаешь ощущать, как где-то там внутри, бродят, поднимаются и выползают наружу, словно паста из тюбиков, мелкие, пошленькие черточки твоего характера.
В такие не лучшие отрезки жизни на старшего механика Дубова наплывала и не давала покоя черная зависть. Тогда он нервно вышагивал по своей каюте, временами застывая перед зеркалом, внимательно рассматривал свое довольно-таки нерадостное зеркальное отражение, хихикал.
Утомившись, садился за стол, обхватывал голову руками и пристально смотрел в иллюминатор. Его взор застывал на широкой спине капитана, который, удобно восседая в мягком кресле, читал книгу. На плече дремал попугай.
Эта картинка все больше раздражала Дубова:
«Самодержец! Тиран! Будда!» — свирепел Дубов, хотя внутренний голос рассудка подсказывал ему иное. Капитан никогда не превышал своих прав, и отношения между ними были нормальными.
Вот и сегодня Дубова понесло. Он пыжился, багровел, сжимал кулаки, словно готовился броситься на капитана.
«Однокашники, — мысленно возмущался он. – Да какие мы, к черту, однокашники? Разве что одну «бурсу» кончали? И только! Правда, у него каюта больше, зато у меня зарплата меньше. Дел у меня невпроворот, а ему что? Сидит с попугаем на плече, да книжонки почитывает», — он зло взглянул на спину капитана, которая, словно переборка, отделяла их друг от друга.
Вскоре капитан встал, потянулся и скрылся в коридоре. Опустевшее кресло, над которым больше не возвышалась капитанская спина, несколько успокоило Дубова. Он расслабился и остывал медленно, как остывает утюг.
Когда выплеснувшиеся эмоции опустились ниже «красной черты», зазвонил телефон. Дубов снял трубку:
— Слушаю. Стармех.
В трубке прозвучал голос капитана:
— Зайдите ко мне и заодно прихватите машинный журнал.
— Ясно, — ответил Дубов, швырнул трубку и застонал как от боли. – «Зайдите! Зайдите!», — нервно повторял он слова капитана. Ишь ты! «Зайдите!» Сам зайти не мог. Куда там! Бога за штаны держит! «Зайдите!» Хорошо! Я зайду! Я тебе все выскажу!
Дубов взял машинный журнал и, снова накаляясь, ринулся в каюту капитана.
Капитан встретил Дубова приветливо, но понял, что тот находится в состоянии повышенной душевной активности.
— Слушай «дед»! Давай-ка «заквасим»! Мы ведь с тобой однокашники.
— Однокашники, — саркастически повторил Дубов и заерзал в кресле.
— Злой же ты человек, «дед». Хочешь, я тебе попугая подарю, — весело предложил капитан.
Терпеть не могу глупых птиц, как и глупых людей, — раздраженно произнес Дубов.
— Дурраак, — неожиданно прохрипел попугай и, отряхиваясь, захлопал крыльями.
Дубов подпрыгнул в кресле, открыл рот, готовый разразиться тысячью проклятий, но все приготовленные им слова куда-то исчезли, словно между мозговыми полушариями пробило прокладку, и он, как рыба выброшенная на берег, беззвучно открывал и закрывал рот, задыхаясь от злости и собственного бессилия.
Капитан подошел к нему. Дружески обнял и усадил на место.
— Да ты, «дед», совсем желчью исходишь. Юмор из тебя выветрился. Давай хватим… апельсинового сока, — предложил он.
Выпили. Пошло веселей.
Только после второго стакана Дубова опять зависть мучать начала.
— Завидую я тебе, капитан, — начал он. Дел у тебя с «гулькин нос». Ты с тоски не знаешь, куда себя деть. Птичками балуешься, а я из машины не вылажу. Седьмой месяц моря пашем. Подизносились мои железки. То одна скиснет, то другая. Тебе что? Давай, «дед», обороты и – баста! Рейс закончим, опять ты герой. Первая премия твоя. Вот тебе и справедливость, и однокашники.
Не знаю, как железки, а ты явно подизносился. Очень уж тебя зависть мучать стала. Если говорить откровенно, то я и без механика в машине управлюсь. Невидаль какая! Не надо делать культа из главных деталей.
— Ах! Вон ты как! Коли на то пошло, разошелся Дубов, — так с твоими капитанскими обязанностями буфетчица справится.
— Не хочешь ли и ты попробовать?
— Да что там пробовать, — откинулся на спинку кресла Дубов. – Смех один.
— Добро! – капитан стукнул ребром ладони по столу. Как раз сейчас к островам подходим. Давай еще сока пропустим и – в перед!
— За успех!
— За успех! – крякнули, пожали друг другу руки и разошлись.
Дубов – на мостик. Капитан – в машину. Дубов механика из машины вызвал. Капитан помощника с вахты снял. На принцип, так на принцип.
Ходит капитан в машинном отделении у пульта управления и за температурами поглядывает.
Дубов всунул нос в тубус радара и картинкой на экране любуется. «Вот, — думает, «шара». Живут же люди!»
Вдруг капитан заметил, что температуры воды и масла расти начали. Хотел было на мостик Дубову позвонить, да самолюбие заело. «Без него разберусь», — решил он. Сбавил обороты. Побольше воды через холодильники пустил. Вроде порядок.
«Вот и весь их ребус», — подумал про себя, повернулся и, довольный собой, постучал ногой по плитам. Дескать, знай нас, судоводителей.
Только похвастал, а температуры снова вверх побежали. Посмотрел капитан вокруг себя: больше крутить, вроде, нечего. Все, что знал, уже открутил. Почувствовал, что так и до аварии недалеко. Пересилил свое самолюбие и звонит на мостик.
— Давай, «дед», беги полным ходом в машину. Обороты сбавляю, а температуры все равно растут. Не останавливать же главный двигатель?
— Не стесняйся! Останавливай, — отвечает с мостика Дубов. – Терять нечего. Мы уже десять минут как на мели сидим.
Э. Назаров. Журнал «Морской флот», прошлый век.
В Союзе была одна страховая компания, насколько я помню, мало кто тогда пользовался ее услугами. Сейчас же у нас как на Западе: появилось несколько страховых компаний, хотя до сих пор большинство населения относится к ним с осторожностью. В США существует множество видов страхования, страхуют все: жизнь, здоровье, дома, квартиры, автомобили. USA Insurance Home содержит перечень всех компаний страхующих недвижимость.