Конвой ВА-18-4
В полдень повернули на зюйд – к Диксону. После гибели «Архангельска» спасательные пояса снимаем только для еды. Спим одетые, в этих же твердых пробковых кирасах. Перед глазами дверь, которую взрывом может заклинить. Хочу отвлечься – под руками книжка «Кули кайзера». Перелистываю – это про первую мировую войну и про то, как тогда топили немецких военных моряков. Тема, можно сказать, кстати. Для иллюстрации сейчас только не хватает показа на натуре. Откладываю томик. Гражданский диплом капитана дальнего плавания – мой любимый документ – заворачиваю в клеенку и прикалываю к рубашке на грудь, к тому плоскому месту, которое почти не гнется и которое в опасности руки всегда защищают машинально. Если уцелею, то и диплом останется при мне. Поразмыслив, надеваю новые башмаки, шнурки завязываю с хорошей слабиной, чтобы легче сбросить в случае чего.
Торчать в каюте одному дольше не хватает духа. Иду на мостик – там лишние глаза не помешают, а на людях и при деле поспокойнее. Весь экипаж на боевых постах, свободные от вахт тоже наверху. Каждое благополучное мгновение, как милостивый дар… но тут, внезапно… взрыв…
Да, всегда внезапно. Назревающую атаку непрестанно ждут, но обрушивается она, все-таки, внезапно. Человека не примирить с уродством отторжения жизни, и его отвращение к незваной смерти порождает веру в благой исход, и атака – предвестник вполне возможного конца – каждый раз ошеломляет всех.
Судовое время 17 часов 12 минут. 75 гшрадусов 48 минут северной широты, 83 градуса 53 минуты восточной долготы. Место к юго-западу от островов Известий ЦИК… Это «Сергея Кирова»… час пробил… Он как-то сразу блекнет и стареет. Перед глазами застывший во взрыве миг: смертельно раненое судно в дрейфе, в воздухе две скрюченные фигурки, подкинутые спружинившими барбетами. Доска с названием, заложенная раньше внутрь, чтоб не опознали транспорт, теперь, перевернувшись через обнос, косо свисает с поручней мостика. Из трубы, шипя, травится пар.
Конвой продолжает движение мимо. Освещение плохое, но Дубинин настраивает все же «лейку» на «Сергея Кирова», который остается позади и медленно тонет, сохраняя прямое положение. Этот второй документальный снимок капитан делает твердой рукой. И «пальцы не дрожат», отмечаю я.
Недаром в одном союзном конвое англичане предпочли его своим – английским – и назначили вице-комодором. К судну, оседающему в воду, швартуется тральщик – отчаяный маневр: пароход может накрениться, задрать нос или корму, начать ломаться, угрожая спасателю. Но командир рискует, чтобы поскорее снять всех людей.
В это время крик:
— Перископ! Перископ!
Со всех сторон настильные трассы из «эрликонов», и снова крики:
— Человек! Дробь! Дробь! Это человек!
На воде одинокая тычинка – это человек торчит на спасательном плоту, который он умудрился сбросить с аварийного судна. Его уже отнесло далеко в сторону, и мы чуть не подстрелили по ошибке. Потом беспорядочная стрельба повторяется еще несколько раз. «Моссовет», сгоряча, стреляет по бревнам-топлякам и сбрасывает глубинные бомбы. От взрывов наш теплоход больно встряхивает.
— Ошалели, — ворчит Дубинин.
Катастрофа тает где-то за кормой. Когда тральщик догнал конвой,узнали, что спасли весь экипаж, включая и бедолагу с плота. Двое из спасенных, которых выбросило с барбетов, потом скончались от тяжелых ушибов. И не мудрено – высота над главной палубой была метров пятнадцать, а падать им пришлось не на подушки – внизу было полно разных железяк, трапов, пулеметов, труб.
Через полчаса, далеко позади «Сергей Киров» затонул без крена, на ровный киль.
«За такое время можно завещание составить», — подумал вслух капитан.
Осталось два транспорта. Мы теперь идем за «Моссоветом», а «Мурман» с тральщиками ордер дугою впереди. Строю с мостика, на глаз мне кажется не очень строгим.
Александр Осипович кивает на бывших рыбаков:
— Обычно этих грешников не жалуют на службе, а вот на деле – геройские ребята.
— Да, действуют отважно. Без них многие мореплаватели сегодня угодили бы на небо.
Наступает вечер, но еще светло, слишком светло. Напряжение нарастает, нервы – как струна, а ночь никак не хочет нас укрыть. Сумерки для нападения подводных лодок самое удобное время. Без конца обшариваем глазами пустынный полумрак – особенно на опасных носовых курсовых углах. Все молчат, раздаются лишь редкие команды. Становится еще немножечко темней, когда настойчивые вспышки с «Мурмана» приказывают: «Лечь на обратный курс!» Они сообщают светофором: «Впереди силуэты надводных кораблей». Кто? Враги или свои? Не хватает еще надводных, с нас вполне довольно и подводных кораблей. Наконец, с облегчением опознаем своих. С Диксона подошли на помощь еще два тральщика. Тоже из вооруженных рыбаков. Поворот отменен, они пристраиваются, и вся армада, два транспорта под охраной пяти кораблей, продолжает тихо двигаться вперед.
Е. В. Успенский (из военного дневника).
Журнал «Морской флот», прошлый век
Где женщина в доме или квартире обычно проводит большую часть времени? Конечно же на кухне. Поэтому обычно ее обставляют мебелью так, чтоб было удобно и комфортно в ней находиться. Некоторые устанавливают в кухонном помещении небольшой телевизор, у меня же на кухне стоит компьютер, как же без него, родимого. ) В наше время в торговой сети можно найти большое количество мебели, в то числе и кухонных гарнитуров. Но все-таки хочется обустроить место для приготовления и потребления пищи в соответствии со своими личным вкусами. Для этого, как вариант, изготовление мебели на заказ в одной из частных фирм, расплодившихся как грибы после дождя. Что, довольно-таки, чувствительно бьет по карману. Поэтому муж загорелся идеей сделать кухонную мебель самому. Скачал и установил программу. Теперь осталось подобрать в интернете подходящий вариант, придать ему индивидуальность и можно начинать. Пересмотрела много сайтов о мебели, на одном из них, фирмы Сиб кухни, мне приглянулся дизайн нескольких кухонных мебельных композиций. Так что вполне есть от чего оттолкнуться и начать творить.